Противостояние иконоборцев и иконопочитателей

В 20-х годах VIII в. жители Константинополя, как и все население империи, раскололись на два лагеря — иконоборцев и иконопочитателей. Иконоборчество было сложным явлением, возникшим в условиях исторического перелома, когда класс рабовладельцев уступил место классу феодалов, а рабы и свободные граждане превращались в крестьян и ремесленников средневекового феодального общества. Движение иконоборцев использовали в своих целях различные классовые силы, вследствие чего его социальная окраска менялась.

Иконоборцы в принципе отрицали возможность выражения представлений о мире с помощью изобразительного искусства. Когда император Лев III Исавр поддержал иконоборцев, издав в 726 г. знаменитый эдикт против почитателей икон, его телохранитель топором изрубил изображение Христа на бронзовых воротах императорского дворца. Иконоборцы объявили писание и почитание икон кознями дьявола. Церковный собор 754 г. предал анафеме всех, кто стремился изобразить на иконах лики святых «бездушными и безгласными вещественными красками». Культ икон иконоборцы объявили извращением христианства. В период иконоборческого движения уничтожались произведения византийского искусства, связанные с религиозными сюжетами. Великолепные иконы сжигались, замечательные фрески безжалостно замазывались, шедервы мозаичного искусства разрушались.

Константинополь долгое время оставался ареной острейшей борьбы иконоборцев и иконопочитателей. Одним из эпизодов этой борьбы было выступление большей части духовенства империи во главе с константинопольским патриархом Германом против политики императора. Это столкновение в 729 г. завершилось лишением Германа патриаршего сана и его заменой ставленником партии иконоборцев.

Борьба между икоиопочитателями и иконоборцами продолжалась в различных формах в течение VIII — первой половины IX в. Она закончилась в 843 г. победой иконопочитателей. В последующий период византийской истории роль патриархов в политической жизни страны резко возросла. От их позиции зависело многое в жизни империи, а тем более в положении населения Константинополя.